Сказочные повествования о «матери городов», которые не только подобно пламени зажгли Европу, но даже вызвали войны из-за самого драгоценного в средние века металла, были еще как оправданны…
Было это приблизительно в то время, когда в Генуе только издал первый крик новорожденный Христофор Колумб. До открытия нового континента было еще добрых сорок лет. Америка не была отмечена даже как Terra Incognita, неизвестная земля. Именно тогда, в середине 15 века, венецианский картограф фра Мауро составил свою карту мира (Il Mappamondo). Важные страны и города он отметил крупными, а остальные – средними и мелкими буквами. На Балканском полуострове ярче всего он выделил Сербию, а из городов – Ново Брдо. Рядом с его названием он добавил, тоже крупными буквами, “fosse da oro et arcento” (рудники серебра и золота). Ново Брдо он показал как мощную крепость с тремя башнями.
В то же время многие путешественники и историки писали почти сказочные повествования о богатстве Ново Брдо, да и Сербии в целом.
Так французский путешественник Бертрандон де ла Брокиер отмечает, что сербский деспот Джюрдже Бранкович имеет город под названием Ново Брдо, настолько богатый золотой и серебряной рудой, что приносит ему в год больше двухсот тысяч дукатов, «без которых он давно был бы изгнан из своей страны Рашки». Константин Философ в своем «Житии деспота Стефана Лазаревича» упоминает Ново Брдо как «град серебряный и воистину золотой», а Константин Михаилович говорит, что Ново Брдо – «Серебряная и Золотая Гора».
Переносимый важными и всегда не очень безопасными караванными путями, слух о такой Сербии спешил во все стороны света. Так византийский историк Критовул писал, что в ней золото и серебро просто текут, и где ни копнешь, найдешь богатые залежи, более щедрые, чем знаменитые рудники Индии. Схожие сведения сообщают в секретных записях венгерский король Ладислав и польский каноник Длугош. А турецкий историк Дурсун-бег, который под командованием султана Мехмеда II Завоевателя участвовал в окончательном покорении Сербии, записал: «Страна эта – середина всех земель и вся – один источник золота и серебра».
Вместе с городом Ново Брдо во времена государства Стефана Лазаревича и особенно Джюрджа Бранковича переживают свой расцвет и Сребреница, и Рудник. Так что не удивительны фантастические рассказы о земле, весьма богатой драгоценнейшими металлами, распалявшие воображение не только обычного человека, но еще сильнее и опаснее для нее – властителей, которые хотели сами собирать богатства из соседских рудников. Так, турки после нескольких завоевательных походов, наконец, заняли Ново Брдо в 1455 году и, с небольшими перерывами, владели им до 1912 года. Но давно, с конца 15 века, это больше не было «то самое» Ново Брдо.
Прежняя «мать городов» сегодня – практически «запретный город» – в тридцати километрах юго-восточнее Приштины, предоставленный какому-то другому времени и людям, склонным за окнами вновь построенных дачных домов писать некую новую (свою) повесть. Даже болгарские историки в новейшее время, в поисках своего прошлого, пытаются уместить средневековое Ново Брдо в его драгоценный багаж.
Наш сегодняшний рассказ о золотом времени золотого города сложился на основе проверенных и заслуживающих доверия данных. Они в основном взяты из недавно опубликованной монографии Республиканского управления защиты памятников культуры под названием «Ново Брдо» авторов Воислава Йовановича, Симы Чирковича, Эмины Зечевич, Вуядина Иванишевича и Весны Радич, а также из объемного труда Момчило Спремича «Деспот Джюрадж Бранкович и его время».
Для спасения Италии
Ново Брдо, находившееся в горном краю между склонами Копаоника и Скопской Црна Горы, над рекой Кривой, левым притоком Биначкой Моравы, впервые упоминается в 1319 году, в самом конце владычества короля Милутина. Эти данные, сохранившиеся в Дубровницком архиве, говорят, что Petrus de Bratosti de Cataro (из Котора) купил в тот год в Новом Брдо рабыню Дражицу и ее дочь Красну. Следующий письменный след датируется январем 1326 года, когда король Стефан Дечанский сообщает дубровницкому князю, что Лука Лукаревич, торговый наместник Ново Брдо, ничего не задолжал. Во время правления его сына, царя Душана, оно было уже одним из важнейших рудников царства, где производилась и чеканка денег.
О богатстве Ново Брдо своеобразно говорят и подарки, которые сербские правители слали монастырям. Так, с 1348 года царь Душан каждый год направлял Хиландару около 87 килограммов серебра. Затем князь Лазарь одаривал построенную им Раваницу, а также монастырь Дренчу. Деспот Стефан кроме Хиландара посылал серебро и другим афонским монастырям, таким как Ватопед и Лавра Св.Афанасия. его племянник деспот Джюрадж не забывал и Эсфигмен. Он мог это делать, потому что современники оценивали доход, получаемый старым властителем от Ново Брдо, в 200 тысяч дукатов ежегодно, это значило, что производство серебра было не менее семи тонн в год. Вместе со Сребреницей и Рудником тогдашняя Сербия располагала более чем 15 тоннами серебра. Впрочем, не следует пренебрегать и фактом, что увеличение производства серебра в Сербии в самом начале 15 века способствовало преодолению денежного кризиса в Италии, вызванного недостатком этого благородного металла.
Вообще о богатстве деспота Джюраджа Бранковича, во время правления которого Ново Брдо пережило взлет, происходившем в основном из его рудников, свидетельствует опись казны, которую двумя годами позднее первого падения Сербии в 1439 году он передал на хранение в Дубровник. Хранители богатства перечислили принятое: 50000 дукатов (около 175 кг золота), 112,7 кг сплава серебра с золотом, 973,2 кг чистого серебра, 114,3 кг серебра в виде различной посуды и миллион серебряных турецких акчи (весом около 1148 кг). Золота всего было около 200, а серебра около 2320 килограммов, что в общей сложности стоило около 100 тысяч дукатов. Следует принять во внимание, что деспот Джюрадж перед этим финансировал оборонительную войну, а затем провел два года вне Сербии, как и то обстоятельство, что до открытия Америки серебро было в несколько раз дороже.
Существуют, правда, и утверждения, что здесь еще задолго до золотого средневековья копали руду римляне. Однако, археологические раскопки, проведенные с 1952 по 1960 гг. и в 1968 и 1969 гг., не дали уверенного подтверждения такого мнения, хотя и существуют некоторые следы.
Самый большой город на Балканах
Ново Брдо было одним из самых сильных укреплений Сербии. На высоте 1100 метров на уровне моря, на скале, которая на орлиной высоте господствовала над округой, угнездилась крепость, состоявшая из двух типичных тогда частей: Большого, или Нижнего, и Малого, или Верхнего города.
К Верхнему городу, длиной около 50 и шириной около 40 метров, примыкал нижний, величиной около 180 х 100 метров. Они имели одну общую стену и были связаны между собой воротами и тем в некоторой степени походили на Малый и Большой город столичной тогда Смедеревской крепости. В Верхнем городе, который защищали и шесть башен, высотой от 8 до 13 метров с толщиной стен до 5 метров, были размещены военный отряд и возможно важнейшие члены управы. А в Нижнем, где сейчас видны следы зданий и складов, вероятно, были и жилища самых влиятельных жителей Ново Брдо. А вся крепость, кроме восточной стороны, была опоясана широким и глубоким защитным рвом.
В военные времена население пряталось в крепость, которую можно было оборонять и тогда, когда захвачены все остальные части. Так, во время турецкой осады в 1441 году один дубровчанин сообщал буквально, что спрятался «в крепости Ново Брдо», там он и умер, пока турки держали город в осаде. Крепость последней сдалась румелийскому беглербегу Шехабеддину 27 июня 1441 года.
Большинство же обитателей Ново Брдо жили, в городе, который с южной и восточной стороны примыкал к крепости и который чаще всего назывался Подградже. Это была самая многолюдная часть поселения, в которой жили рудокопы, плавильщики, ремесленники и остальной так называемый малый свет, собиравшийся вокруг больших городов. В середине его находилась главная площадь, вокруг которой были размещены наиболее значительные общественные и частные здания.
Вообще Ново Брдо – это множество поселений в радиусе одного километра. Обнаружен целый ряд колодцев, а подъездной путь к крепости шириной три метра был мощен брусчаткой. Для защиты окрестностей поблизости было несколько меньших укреплений, наиболее известными из которых были Прилепац и Призренац.
Тут, конечно, находились и многочисленные места богомолья. Археологические следы напоминают о семи церквях: одна была в самой крепости, пять на месте города, а одна далеко за его пределами. Самой важной была Кафедральная Церковь Св.Петки, а интересной из-за своих прихожан была и Саксская церковь, которую посещали рудокопы саксы.
Хотя некоторые искатели следов нашего прошлого были склонны сравнивать средневековое Ново Брдо по числу жителей, упоминая даже цифру в 40 тысяч, с тогдашним Лондоном, известно, что вполне достоверных данных нет. В турецком дефтере 1498-99 гг. записано 38 махал (кварталов) с 887 домов, но это было время полного упадка.
В сороковых годах 15 века в первой половине правления деспота Джюрджа, во время наибольшего расцвета, число жителей оценивалось примерно в 10 тысяч. Значит, это был один из крупнейших городов на Балканском полуострове и один из крупных городов Европы.
Минирование Цариграда
Понятно, что в городе, настолько богатом рудой, рудокопы были, так сказать, первыми людьми. И это были не только саксы, трансильванские немцы, которых в Сербию первым привел король Урош I, во время правления которого (1243-76) началась добыча руды. Хотя были их не настолько много, как в свое время в Брскове. В Новом Брдо в основном копали руду наши люди, уже овладевшие шахтерским делом.
Все же, от саксов остались названия, связанные с этими работами. Так, «шафар» – надзиратель рудника, «валтурцы» – люди, которые покупали истолченную и промытую руду, переплавляли ее в печи и продавали торговцам, «хаутманы» надзирали за работой в определенном руднике, «плакаоничары» промывали руду, «трайбары» работали на «рату» (нем.Rad – колесо) – машине в форме вертикального веретена, которая с помощью запряженных коней вытаскивала большой груз из шахты, «фурници» переносили руду, а «фосеры» были обычные рудокопы (шахтеры).
Работа в шахтах была невероятно тяжелой. Искривляясь под землей так, как искривлялась жила, они были узки, настоящие лазы, в которых человек мог выпрямиться только в нескольких местах. Копали на коленях, сидя и даже лежа, а опасность пожара и обрушения была повседневна. Вообще шахты были поделены так, что один человек редко имел целую шахту, обычно – только часть ее. А работа была предписана Законом о рудниках деспота Стефана Лазаревича 1412 года, положения которого действовали и во время деспота Джюрджа.
Искусство новобрдских рудокопов было известно в мире, по крайней мере, не менее, чем рассказы о богатстве Ново Брдо (и Сребреницы). Известно, скажем, что они участвовали в падении Цариграда в 1453 году. Точнее, они с отрядом в 1500 конников, которых деспот Джюрадж должен был отправить султану Мехмеду II, получили задание копать рвы и минировать цариградские стены, те самые, которые годом раньше обновлял деспот, помогая своему тогдашнему союзнику царю Константину XI Палеологу. Как рассказывает архиепископ Леонардо с Хиоса, они делали свою работу в величайшей тайне, но их подземный ров обнаружил немецкий специалист рудничного и военного дела, находившийся среди защитников. В утешение остались слова несчастного, разрываемого противоречиями деспота Джюрджа, что Царьград «с нашей помощью никогда бы не был завоеван».
Слух об их мастерстве особенно распространился в Италии. Осенью 1457 года воевода Феррары пытается найти мастеров «для работы в шахтах, содержащих золотые и серебряные жилы». А двумя годами ранее Альфонсо Арагонский, король Сицилии и Неаполя, просит деспота Джюрджа послать ему хороших мастеров рудокопов, потому что в его стране найдены золотые и серебряные руды, но нет людей, которые умеют их «вычищать». Он просил направить ему шесть мастеров наивысших рудокопских знаний, и отправил в Сербию особого посланника, чтобы их привезти. Приглашение не получило отклика, потому что тогда и самому сербскому деспоту была необходима всяческая помощь в отчаянных попытках спасти страну, теснимую со всех сторон.
Первые известные актеры
В Ново Брдо особым городским уставом рудокопам было гарантировано привилегированное положение. Например, при покупке продуктов они имели преимущество и для них были определены цены продуктов и отдельных ремесленных услуг. А в Законе о рудниках, в главе 51, рудокопам дается право заложить имущество владельца части рудника, если он вовремя не выплатит им поденную плату. Но если рудокоп намеренно уничтожит шахту, в наказание он, связанный веревкой, спускается в шахту вниз головой и тогда, в зависимости от высоты и воли потерпевшего, веревка отрезается.
Кроме рудокопов, больше всего было кузнецов, портных, шорников, столяров, мясников, кожевников, аж двое рыбаков, несколько корчмарей и два пекаря. Богатый спектр дополняли священники, монахи, оружейники, гончары и иконописцы. Интересно, что были и актеры. Так, Тодор Милошевич, Вукое Иванкович и Милосав стали первыми нашими актерами, имена которых известны истории.
Хотя правитель был неприкосновенным господином, город имел своего рода автономию. Главными представителями власти в Ново Брдо были воевода, затем князь и кефалия. Они имели право самостоятельно разрешать только мелкие споры. По остальным вопросам они должны были спрашивать мнение веча из 12 «пургаров» (от немецкого слова Burger – гражданин), которое было органом внутреннего самоуправления в устроении города. Они совместно участвовали в управлении и судебных делах и получали определенные доходы. Имелся даже некий вид торговой инспекции: «Воевода, князь и пургары свободно избирают четырех добрых людей, которые надзирают и проверяют продажи и покупки в городе». Последним воеводой свободного Ново Брдо был Льеш Спан, представитель знатной албанской семьи из Дриваста.
Вообще, распоряжения власти оглашал и сообщал отдельным лицам «путал» (от немецкого Buttel – стражник), а частные правовые документы писал иномик. Было, конечно, и кредитование, в основном для покупки ремесленной продукции, особенно той, которую привозили расторопные дубровницкие торговцы. И, как свидетельствуют источники, были проблемы со взысканием долгов, но эти долговые книги позднее оказались драгоценным источником многих сведений для разгадки тогдашнего образа жизни в городе.
Проводник скачет во главе колонны
Главный металл средних веков, серебро из Ново Брдо чаще всего путешествовало на запад и было самой значительной экспортной позицией Сербии. Больше всего оно вывозилось на Сицилию, в Абруцо, Тоскану, Анконитанскую Марку, а особенно в Венецию, величайший тогда рынок. И все это в основном через Дубровник и оборотистых дубровчан, которые в Новом Брдо (и Сребренице) имели свои многочисленные колонии и консулов.
Самая большая часть шла в сторону Адриатического побережья, в основном к Дубровнику. Один путь вел караваны ко многим пристаням в Зете, откуда товары перебрасывались к месту назначения морем, другой через Сребреницу шел по Боснии до Дубровницкой республики. Транспортировку вели скотоводы-влахи, владельцы горных лошадей из области тогдашней Герцеговины и Черногории. Караван чаще всего состоял из 20, а иногда и до 100 нагруженных коней, которые были за недоуздки привязаны один к другому. Темп и направление задавал «калауз» (проводник), обычно в сопровождении пса, который лаем предупреждал об опасности. Перевозчики были вооружены, а во главе каравана скакал верхом «крамар», обычно на самом хорошем коне с колокольчиком на шее. Он на самом деле и был главным в караване, ответственным за то, чтобы груз добрался до цели.
Поскольку караваны шли только днем, ночевали на станциях, удаленных обычно на расстояние дневного пути. Спали в «домах», приютах, «квартирах», монастырях, которые и были своеобразными средневековыми гостиницами, где можно было поесть и попить. Сохранились записанные сведения, что караванщики с наибольшим удовольствием останавливались в гостинице, которую держала известная трактирщица Болька. Путешествовали обычно пятнадцать дней в одну сторону, а из-за опасности ограбления купцы объединялись и совместно нанимали перевозчиков. На них нападали местные правители и обычные разбойники, но чаще всего турки. Поэтому караванщики иногда не могли и не хотели гарантировать безопасность товара.
Хотя дубровчане были наиболее многочисленными, возможно и наиболее искусными торговцами серебром, в самой Сербии им тоже немало торговали. Делали это государевы чиновники, таможенники и вообще знать. Торговал им и сам деспот Джюрадж, а покупали его все от пронырливых дубровницких торговцев до смиренных афонских монахов. Оно стало частью сербской повседневной жизни. Как кстати и его кражи, хищения, грабежи.
И тогда на Ново Брдо поспешили турки со всеми султанами…
Первым на Ново Брдо в начале 1412 года напал султан Муса, но ничего не смог сделать против его крепких стен и высоких башен. Один турецкий летописец поспешил сразу же записать, что «слух о непобедимости Ново Брдо доходит до небесных ушей».
Похоже, это сообщение не слышал султан Мурат II. Он с войском осадил город в начале 1427 года и после многомесячной борьбы вернулся на Босфор. Двенадцатью годами позже Эсе-бег Авранезович сумел побить жителей Ново Брдо на Триполье, в Косове, но не смог завоевать город.
Ели и собственные руки
Турки в первый раз заняли Ново Брдо только в 1441 году (Смедерево пало на два года раньше), причем сначала город, а крепость держалась дольше и сдалась румелийскому беглербегу Шехабеддину 27 июня того же года, в канун Видовдана. Горожане упорно и ожесточенно защищались, так что, по записям современника, измученные голодом ели «непристойные и запрещенные вещи», даже и собственные руки.
Город снова стал самостоятельным после успешного прорыва венгерско-сербских войск в конце 1443 года. Но уже в следующем холодном январе, когда христианские войска отступили с Балкан, Ново Брдо опять стало турецким владением. Ненадолго, до августа того же года, когда деспот Джюрадж заключил перемирие с султаном Муратом II и снова овладел своей землей. Неизвестный летописец записал об этом так: «Вернул Мурат деспоту Джюраджу Смедерево и Ново Брдо и всю сербскую землю».
А потом, в начале 1455 года, снова паника в Ново Брдо. Воевода Льеш Спан шлет в Дубровник депозит в 390 дукатов, а многие торговцы, ремесленники и римско-католические священники покидают город и прячутся в Приморье. Турки приходят где-то весной, под предводительством султана Мехмеда II Завоевателя. Но новое завоевание Ново Брдо идет не так легко. Увенчанный славой завоевателя Цариграда, вооруженный теми же осадными орудиями и сопровождаемый пятьюдесятью тысячами конников и намного большей пехотой, султан не ожидал такого крепкого орешка.
Точно неизвестно, сколько длилась осада: источники, более близкие нам, упоминают сорок дней, в то время как турецкий летописец говорит, что город пал на седьмой день после прихода султана. Между тем, известно, что город сдался только после султанского обещания защитникам, что оставит им их имущество и не будет трогать юношей и девушек. Завоеватель не сдержал обещание. Распорядился закрыть все ворота, кроме одних, и стоя перед ними, отделял юношей в одну сторону, а девушек в другую. Из числа первых 320 взял себе в янычары и отправил в Анатолию, а 704 девушки и женщины разделил между своими воинами. Самых видных мужчин он тут же зарубил.
Это событие обозначило начала спуска занавеса над золотым веком Ново Брдо. Город постепенно принимает черты турецкого городка, на что влияет и эпидемия чумы, затем ужасная катастрофа в шахте, бунты, резня, переселения… И… больше ничего нет. Осталась история.
