В 1943 году в результате побед, одержанных Красной Армией на советско-германском фронте, в Европе начался новый этап в развитии национально-освободительного движения. Антифашистская борьба охватила все оккупированные страны.
Наибольшего размаха национально-освободительная борьба достигла в Югославии. В стране по инициативе народных масс были созданы новые демократические органы власти и Народно-освободительная армия Югославии (НОАЮ), численность которой к тому времени уже достигла 300 тысяч человек. Югославские патриоты наносили ощутимые удары по гитлеровским оккупантам. Напряженные бои происходили в Западной и Центральной Боснии, Черногории, Словении, Македонии, Сербии.
В Народно-освободительной армии Югославии появились закаленные в боях крупные воинские формирования: корпуса, дивизии, бригады и партизанские отряды. Это уже была регулярная современная армия. Руководил войсками Верховный штаб.
Для поддержания постоянной связи с югославскими войсками, оказания им помощи и координации военных действий с НОАЮ Советское правительство в феврале 1944 года направило в Югославию военную миссию во главе с генералом Н.В. Корнеевым.
Американцы и англичане, видя успехи растущего национально-патриотического движения в Югославии и не надеясь полностью на королевское правительство Югославии в Лондоне, еще раньше послали свои военные миссии в штаб НОАЮ. Советская военная миссия в отличие от миссий англо-американских союзников была аккредитована не при Верховном штабе НОАЮ, а при Национальном комитете освобождения Югославии. Тем самым советское правительство подчеркивало не только ее военный, но и политический характер.
Наряду с политической поддержкой Советский Союз оказывал Югославии и материальную помощь. 17 июня 1944 года Государственный Комитет Обороны СССР принял постановление "О создании в Бари (Италия) базы и авиагруппы по транспортировке военных грузов в Югославию". Первый его пункт гласил:"В целях оказания помощи Народно-освободительной армии Югославии создать в Бари (Италия) базу и авиагруппу для выполнения специальных заданий по транспортировке грузов, эвакуации раненых и обеспечению связи, подчинив ее начальнику военной миссии в Югославии генерал-лейтенанту Н. Корнееву". Непосредственно базой командовал полковник С.В. Соколов.
В состав авиагруппы входили две эскадрильи: военно-транспортной авиации, в которой было 12 самолетов СИ-47, и истребительной авиации с таким же количеством самолетов-истребителей Як-9ДД.
В связи с тем, что база и авиагруппа находились в Италии на территории, контролируемой нашими союзниками, боевые действия советской авиации координировались со штабом Балканских воздушных сил союзников в Италии. В гарнизонном отношении база подчинялась английскому командованию в Бари, а по вопросам аэродромной службы - начальнику аэропорта (командующему 15-й воздушной армией ВВС США).
Создание нашей авиабазы в Бари позволило радикально решить вопрос о возрастающих размерах поставок оружия Народно-освободительной армии Югославии, которые регулярно начались с июля 1944 года. Всего с авиабазы в Бари советские летчики совершили 1460 самолето-вылетов, доставили в Югославию около 3 тысяч различных грузов, перебросили через линию фронта в различные районы боевых действий свыше 5 тысяч югославских солдат и офицеров. Кроме того, возникало много других совершенно непредвиденных задач. Дел, как говорится, всегда было по горло.
В целях обеспечения успешной работы миссии, Службой радиосвязи военной разведки по указанию командования была создана специальная система радиосвязи на Балканах, охватившая обширный регион, включавший Югославию, Албанию, Грецию, Румынию и Италию.
В систему связи входили 14 корреспондентов: два радиоузла и 12 отдельных радиостанций или, как их принято называть, радиоточек, которые были развернуты в тех местах региона, где находились руководство и офицеры связи Советской военной миссии, то есть при Верховном штабе НОАЮ и региональных главных штабах, а также в штабах некоторых крупных соединений в Сербии, Хорватии, Словении, Македонии, Черногории, Боснии и Воеводине. Кроме того, наши радиосредства в разное время находились в Италии, Албании, Греции и Румынии.
Общее руководство радиосвязью военной миссии на Балканах осуществлял начальник миссии. Непосредственная же организация радиосвязи и ответственность за ее состояние возлагались на помощника начальника миссии по радиосвязи майора Л.Н. Долгова - опытного радиооператора и организатора радиосвязи.
Обеспечение техническими средствами системы связи на Балканах осуществлялось военной разведкой ВС СССР. На радиоузлах и радиоточках находились приемники "Метеор", "Националь", "Хаммарлунд", радиостанции XV-100 и передатчики "Джек", А-19, "Барс", "Энергия". Кроме того, в качестве запасной аппаратуры были радиостанции "Север" или Н-15, которые использовались в различных экстремальных условиях (во время переходов в труднодоступной местности, при отсутствии электропитания или выходе из строя основной аппаратуры и т.п.).
Комплектование радиоспециалистами всей системы связи шло за счет личного состава Центрального и других радиоузлов военной разведки. Всего за время пребывания нашей миссии на Балканах в ее состав было командировано свыше 30 разведчиков-радистов.
Электропитание аппаратуры радиоузлов и раций обеспечивалось в зависимости от конкретных условий от сети переменного тока, бензоагрегатов и аккумуляторов. В горных районах широко практиковалось подключение наших радиостанций к небольшим маломощным электростанциям, находившимся в частных владениях. Хозяева этих станций не только не возражали против этого, а наоборот, сами, если нужно было, отключали всех своих потребителей энергии, лишь бы обеспечить работу радиостанции партизан. Там, где не было электросети, радиостанции работали от бензоагрегатов Х-303 американского производства или использовались автомобильные аккумуляторы с немецкими трофейными преобразователями. В общем-то хлопот с электропитанием радиоаппаратуры у радистов было предостаточно.
Главный радиоузел с условным названием "Пурга" был развернут при начальнике Советской военной миссии, который территориально постоянно был вместе с Верховным штабом НОЛЮ сначала в городе Дрвар (Босния), затем на острове Вис, далее в городе Крайова (Румыния) и, наконец, в Белграде. Начальником радиоузла был майор Л.Н. Долгов. С ним вместе работали в разное время до 12 радистов, в том числе: М.Н. Бараева, А.И. Даньшин, А. Дронов, А.А. Копейкин, В. Краева, М.И, Малинов, М.И. Соколов, В. Солнцев, 3. Темтюгова, В.А. Тюрин и другие.
Радисты, обеспечивавшие связь в югославии: Слева направо (стоят) А.Дронов, А.А.Копейкин, (сидят) М.И.Малинов, В.А.Тюрин
Из радиоаппаратуры на узле сначала было 2 радиопередатчика ("Барс" и "Джек") и два приемника ("Хаммарлунд" и "Метеор"). В местных радиомастерских Долгову удалось сделать усилитель к передатчику "Джек", что дало возможность поднять его мощность до 200 Вт.
Радиоузел "Пурга" ежедневно проводил 30-40 обязательных двусторонних сеансов связи, в том числе шесть сеансов и круглосуточный контроль на дежурных частотах с Москвой, четыре сеанса с радиоузлом "Гро-за-1" и по дватри сеанса связи со всеми другими 12 радиостанциями миссии. Кроме того, в зависимости от обстановки радиооператорам узла часто приходилось проводить дополнительные сеансы связи с некоторыми корреспондентами. Радиоузел "Пурга" нередко выполнял также функции ретранслятора на радиолинии Каир - Москва. В целом радиообмен на радиоузле был очень интенсивным и составлял в среднем 12-18 тысяч пятизначных групп в сутки.
Радиооператоры узла "Пуга" - "Альфа" (слева направо) М.И.Малинов, З.Темтюгова, А.А.Копейкин, М.Н.Бараева, В.А.Тюрин (Белград, октябрь 1944г.)
Другой радиоузел ("Гроза-1") балканской системы радиосвязи находился в Италии (Бари) и организационно входил в штатную структуру советской авиабазы. Территориально узел размещался вместе с штабом базы в поселке Пализе в 10 км от Бари. Охранялась база бойцами Народно-освободительной армии Югославии.
На вооружении радиоузла было три передатчика ("Джек" и два "Барса") и три приемника (два "Хаммарлунда" и "Сигнал"). В качестве запасной аппаратуры были радиостанции "Север" и У-2 (английского производства). Обслуживали всю аппаратуру четыре человека: начальник узла капитан А.М. Каргашин и радиооператоры И.В. Красавин, В. Смирнов и Б.И. Якончук.
Радиоузел "Гроза-1" обеспечивал связь с Москвой, начальником Советской военной миссии, а также со всеми другими радиостанциями при офицерах связи военной миссии в Югославии, Греции, Албании, Румынии. Всего в сутки проводилось 20-25 обязательных и до 10-12 дополнительных сеансов связи. Начальник авиабазы полковник С.В. Соколов был полностью удовлетворен состоянием радиосвязи и высоко оценивал работу личного состава радиоузла. В его отчете о работе авиабазы от 26 марта 1945 года говорилось: "Радиосвязь со всеми корреспондентами проходила нормально. Радиоузел со всеми поставленными задачами справился хорошо, обеспечив проведение всех операций. Нормальное проведение связи с корреспондентами проходило за счет перегрузки аппаратуры и чрезмерного перенапряжения сил радиооператоров, которые в среднем работали по 18-20 часов в сутки. Причем большая часть нагрузки падала на передачу. Радиооператоры практически работали без отдыха".
Не менее напряженной была работа и на всех других радиостанциях военной миссии. Это были корреспонденты: "Вега" (радиооператор К.Д. Данилов), "Орион" (К. Козлов), "Пальма" (Г.Л. Лихо), "Сириус" (В.М. Жаворонков), "Тропа" (С.М. Леонидов), "Ханко" (И. Овсянников), "Река" (Ф.И. Урванов), "Шторм" (Усачев, Н^Н. Цибанова), "Яхта" (А.И. Даньшин, В.А. Тюрин), "Гамма" (Н. Исаков, А. Козин), "Гроза-2" (И.В. Красавин, Б.И. Якончук). Они находились вместе с офицерами связи миссии в штабах воинских формирований НОАЮ в Боснии, в разных районах Сербии и Словении, в Хорватии и Черногории, а также в Румынии, Албании и Греции. Каждый из этих корреспондентов имел по 6-12 сеансов связи в сутки, в том числе по 2-4 сеанса с Москвой и радиоузлами "Пурга" и "Гроза-1", а также по одному сеансу между собой.
Количество сеансов связи в зависимости от обстановки часто возрастало, увеличивался соответственно радиообмен на радиолиниях.
Там, где объем работы был особенно большой, и одному нашему радиооператору приходилось очень тяжело, было решено подобрать и подготовить по радиоделу хорошо проверенных югославских товарищей и допустить их к работе на наших радиостанциях. Так было на радиостанции "Пальма", радиоузле "Пурга" и на других точках.
В целом вся система радиосвязи на Балканах действовала бесперебойно. За все время работы военной миссии в Югославии по вине радистов не было ни одного случая срыва связи с Центром или задержки отправки необходимой информации командованию, хотя условия работы были далеко не из легких. Трудностей - хоть отбавляй: длительные переходы по болотистой и горнолесистой местности, налеты авиации противника, мучили постоянная усталость, а нередко холод и голод, не хватало боеприпасов. Переходы всегда сопровождались всякими неожиданностями и опасностями. Радиооператорам, кроме того, нужно было постоянно сохранять в полной боевой готовности свои радиосредства с тем, чтобы в любой обстановке возможно было развернуть радиостанцию и обеспечить связь с нужным корреспондентом.
Представитель Советской военной миссии подполковник К.П.Иванов (справа) с радиооператором радиостанции "Яхта" лейтенантом В.А.Тюриным в горах Албании.
Радиосвязь прерывалась лишь в тех случаях, когда в районе дислокации нашей радиостанции велись боевые действия с фашистскими войсками или в силу возникновения каких-либо других непредвиденных обстоятельств. Были случаи, когда радиоаппаратура выходила из строя при ударах о что-либо во время ночных переходов, при преодолении труднодоступной местности и т.п. Так, вышла из строя рация "Север" при падении в ущелье в горах Албании радиста Тюрина. Иногда по разным причинам не представлялась возможность изъять аппаратуру из тайников, где она находилась на временном хранении, или радиостанции вообще исчезали. Такое случилось, например, у радиста Леонидова, когда из тайника в земле Словении была изъята неизвестными лицами аппаратура "Джек" и "Метеор". Радист вынужден был после этого поддерживать радиосвязь с корреспондентами "Пурга" и "Пальма" на рации "Север". Прямая связь с Москвой временно была прервана. Во время ожесточенного боя 9-го югославско-итальянского корпуса с немцами у Леонидова была радиостанция "Север". Радиосвязь с корреспондентом "Пурга" через некоторое время была восстановлена лишь на немецкой трофейной рации, а с получением радиостанции Н-15 - и с Москвой.
Имели место случаи, когда немцы ставили прицельные помехи нашим радиостанциям, пытались вступать с ними в связь по радиоданным других наших корреспондентов. Было много и другого.
Однажды в мае 1944 года внезапно замолчал и наш главный радиоузел в Югославии "Пурга", таким образом прервалась связь Москвы с главой военной миссии Н.В. Корнеевым. Об отсутствии связи с "Пургой" сразу же сообщили в Центр и все другие наши радиостанции, работавшие с ней. Это вызвало серьезное беспокойство в Москве. На Центральном радиоузле велось круглосуточное наблюдение в эфире за позывными "Пурги". Но "Пурга" молчала...
А дело, как потом выяснилось, было вот в чем. Гитлеровское командование не раз пыталось обезглавить руководство Народно-освободительной армии Югославии. На этот раз фашисты разработали коварный план: нанести внезапный удар по Верховному штабу НОАЮ с воздуха, сочетая его с наступлением крупных наземных сил. Гитлеровцы предполагали высадить в районе Дрвара крупные десанты, захватить Верховный штаб и самого Иосипа Броз Тито. Затем к десантникам должны были подойти наземные силы.
Операция началась 25 мая 1944 года с сильного налета авиации на район Дрвара. Вслед за бомбардировкой враг высадил на планерах первую волну десанта - свыше 600 человек. Одновременно на Дрвар двинулись наземные войска. У каждого гитлеровского солдата была фотография И.Б. Тито для его опознания. Советская военная миссия была объявлена фашистами вне закона, что давало возможность диверсантам уничтожать советских генералов и офицеров без суда и следствия.
Но надежды организаторов на диверсию не оправдались. Противник получил твердый отпор бойцов батальона охраны Верховного штаба и слушателей офицерской школы. Хотя противнику после выброски второй волны десанта парашютистов (около 200 человек) удалось овладеть Дрваром, И.Б. Тито, члены Политбюро ЦК КПЮ, личный состав Верховного штаба, а также англо-американской и советской военных миссий уже успели отойти по горной тропе в направлении Потоци и далее в Купрешко Поле (Купрес).
Здесь после короткого совещания было решено перебазировать Верховный штаб НОЛЮ на остров Вис в Адриатическом море, откуда можно было наладить управление войсками Народно-освободительной армии. Попасть туда в данный момент можно было только самолетом через Бари (корреспондент "Гроза-1"). Но как добраться до Бари? Самолета не было, да и вызвать его из Бари было сложно, поскольку связи нашей главной радиостанции миссии (корреспондента "Пурга") в это время не было ни с Бари, ни с Москвой. Долгов с началом карательной операции вынужден был с разрешения командования уничтожить основную радиоаппаратуру и захватить с собой только радиостанцию "Север". Конечно, установить связь из района западной части Югославии с Москвой на радиостанции "Север" практически было невозможно, а кроме того, он был и физически не в состоянии этого сделать, так как начиная с 25 мая по 2 июня он вместе с другими товарищами находился в непрерывном движении, отрываясь от преследования гитлеровских карателей.
Тревожно было в это время в Главном разведу правлении, да и в советском Генштабе. Вообще на Центральном радиоузле военной разведки были приняты все необходимые меры к установлению связи с "Пургой". Начальник Службы связи военной разведки полковник В.М. Рябов в эти дни постоянно был на Центральном радиоузле. К наблюдению за "Пургой" были привлечены лучшие силы и средства узла. Все были озабочены мыслью: что еще необходимо сделать для того, чтобы установить связь с Долговым...
И вот спустя неделю, 2 июня этому тревожному, казалось, мертвому и бесконечному молчанию наших товарищей в Югославии пришел конец. Рано утром 2 июня из кабины № 21 Приемного радиоцентра в Москве раздался радостный крик; "Пурга" зовет!". Первым обнаружил корреспондента в эфире лейтенант И.П. Сперанский - молодой радиооператор второй смены, начальником которой был П.И. Крещук - опытный воспитатель, маг и чародей эфира, как было принято называть его на Приемном центре. (Связь с Москвой Долгову удалось установить на аппаратуре корреспондента "Вега", который в это время находился в Боснии в районе Купрешко Поле.)
Генерал армии С.М. Штеменко в своих воспоминаниях "Генеральный штаб в годы войны" (книга 2-я) по поводу этих событий писал: "В советском Генеральном штабе те дни тоже были неспокойными. Антонов доложил Верховному Главнокомандующему, что из Югославии нет никаких вестей. Ставка поставила Генштабу задачу выяснить обстановку и при необходимости оказать помощь товарищам.
2 июня 1944 года состояние неведения, наконец, прекратилось: мы получили радиограмму Н.В. Корнеева. Как он рассказал впоследствии, его помощник по радиосвязи - толковый и расторопный Долгов - сумел поднять радиостанцию на вершину одной из самых больших гор и установил на ней сколь было можно высокую антенну. Дублируя текст, Долгов передал в Бари С.В. Соколову и в Москву просьбу выслать на Купрешко Поле самолет к 22,00 в ночь на 4 июня. (Воениздат МО СССР, Москва, 1974, с. 200-201)".
Чтобы быть уверенным, аналогичный текст радиограммы Долгов передал Соколову в Бари непосредственно нашему радиоузлу "Гроза" и через радиостанцию англо-американской миссии в Югославии. Но вот беда: дело осложнилось тем, что в радиограмме, принятой в Бари нашим радистом А.М. Каргашиным, самолет в Купрешко Поле просили прислать к 22-00 в ночь на 4 июня, а в телеграмме английского командования, переданной Соколову, дата прибытия самолета указана на сутки позже - в ночь на 5 июня. В Бари думали, гадали - что делать, как поступить? В других бы условиях снова запросили по радио о сроке подачи самолета. Но надежной радиосвязи с "Пургой" в это время пока не было.
Начальник авиабазы в Бари, чтобы не ошибиться, решил послать самолет 3 июня, памятуя о том, что от англо-американского командования можно было ожидать всякого сюрприза. Филигранное мастерство советского летчика А.С. Шорникова позволило ему благополучно пролететь ночью над морем и горами и искусно посадить самолет на незнакомую необорудованную площадку среди скал.
Через сутки в ночь на 4 июня 1944 года П.Б. Тито, его ближайшие помощники, генерал Н.В. Корнеев и некоторые офицеры из состава военной миссии и Верховного штаба НОАЮ были доставлены в Бари, а спустя несколько дней - и на остров Вис, где и продолжала свою работу югославская ставка.
Однако Верховный штаб Народно-освободительной армии не мог долго оставаться на острове Вис. Его дислокация должна была соответствовать новым условиям: боевые действия НОАЮ приобрели широкий размах и требовали повседневного и непрерывного управления из единого центра, находящегося в безопасном месте. Нужно было также руководить большой и сложной работой по организационной перестройке войск, управлять мобилизацией и формированием резервов.
Исходя из этого, 19 сентября 1944 года Верховный штаб НОЛЮ на советских самолетах был перемещен в румынский город Крайова, недалеко от границы с Югославией. В целях обеспечения безопасности полетов операция проводилась в глубокой тайне. Даже члены англо-американской военной миссии, как говорится, "у себя под носом" не заметили передислокации штаба.
Но такие операции завершались успешно не сами по себе. Это результат больших совместных усилий руководства и всего состава советской военной миссии и, конечно, радиоспециалистов. Сколько приходилось проводить дополнительных сеансов связи с Москвой и между собой всем радиостанциям миссии, сколько было проведено бессонных ночей у работающей аппаратуры, прежде чем была успешно спланирована и завершена та или иная операция! У радистов порой не оставалось времени ни на отдых, ни на проведение ремонтных и профилактических работ с аппаратурой.
А случаев, связанных с проведением особых операций, было хоть отбавляй. Вот только некоторые из них:
- 19 сентября 1944 года, как уже говорилось, два советских самолета
перебросили маршала Тито и группу офицеров штаба НОЛЮ с острова Вис
через всю территорию Югославии, занятую противником, в Крайову
(Румыния);
- 23 сентября советским самолетам пришлось срочно вывозить из
Словении в Бари генерального секретаря ЦК коммунистической партии
Югославии Карделя;
- 16 октября осуществлена переброска на советских самолетах с острова Вис в Бари и далее на посадочную площадку города Дивцы (70 км юго-
западнее Белграда) Национального комитета освобождения Югославии и
офицеров Верховного штаба НОАЮ;
- 22 октября были доставлены самолетами из Бари в Бела Црква премьер югославского королевского правительства в Лондоне Шубашич и
начальник югославской военной миссии в Англии генерал-майор Велсбит;
- 14 ноября был организован перелет самолетом премьера Шубашича
из Белграда в Москву и т.д.
Английское командование, относясь в целом лояльно и дружественно к советским офицерам в Бари и других местах, чинило вместе с тем различные препятствия в выполнении задач. Следуя общей линии британской политики, оно всеми мерами стремилось подчеркнуть и обеспечить английский приоритет в этой стране. Англичане особенно мешали выполнять задачи нашей авиации. Посадочные площадки без всяких оснований объявлялись непригодными для приема наших самолетов и грузов, умышленно путались сигналы приема самолетов и выброски грузов для югославов, специально искажались сводки погоды в районе действий нашей авиации. Иногда под надуманными предлогами не разрешался вылет наших самолетов, преднамеренно не соблюдался ассортимент грузов, направляемых по нашим заявкам и т.п.
В подтверждение сказанному приведем один из многих примеров, когда англичане мешали советским самолетам выполнять задачи, что приводило к резкому увеличению радиообмена на линиях связи военной миссии в Югославии.
15 октября 1944 года советская авиабаза в Бари получила срочное задание перебазировать с острова Вис на посадочную площадку Дивцы Верховный штаб НОЛЮ и Национальный комитет освобождения Югославии. За двое суток до планируемого полета наша авиабаза дала заявку штабу Балканских воздушных сил союзников и одновременно запросила через свой радиоузел "Гроза-1" Советскую военную миссию в Югославии (радиоузел "Пурга") о возможности принятия наших самолетов на острове Вис. Положительный ответ миссии был получен радиоузлом "Гроза-1" незамедлительно. Казалось, все идет нормально. Но в день вылета наших самолетов штаб британских воздушных сил уведомил советскую авиабазу, что погода на острове Вис плохая, аэродром размок и закрыт. Радиоузел "Гроза-1" снова запросил корреспондента "Пурга" по этому вопросу. Ответ руководства миссии по-прежнему был положительным. Начальник авиабазы Соколов после этого уведомил англичан, что вылет самолетов на остров Вис состоится, как и планировалось, так как отмены распоряжения советского командования на операцию не было. Ровно через час англичане вторично сообщили, что Вис не может принять советские самолеты, аэродром размок. Снова последовал запрос по нашим радиолиниям. Ответ Корнеева и на этот раз был утвердительным, заявка подтверждена. Но союзники на этом не остановились. Они и после этого за 20 минут до вылета самолетов уже в третий раз сказали, что с острова только что получено сообщение о том, что советские самолеты не будут приняты и поэтому вылет самолетов с аэродрома в Бари не разрешается. На это полковник Соколов ответил: "Наши самолеты уже вылетают и возвращать их не будем".
Вылет состоялся, и задание было выполнено. Но сколько нервов и труда потребовалось. Сколько пришлось провести дополнительных сеансов радиосвязи! А вообще, радиосвязь между корреспондентами "Гроза-1" и "Пурга" в течение тех трех суток практически была непрерывной. Такой режим радиосвязи в данном случае был необходим, так как в указаниях Центра говорилось, что обстановка требовала проводить операцию четко в установленное время и в весьма сжатые сроки. Интересно отметить, что погода на острове Вис, как впоследствии выяснилось, тогда была прекрасной, аэродром находился в хорошем состоянии, а взлетно-посадочная полоса, кроме того, имела металлическое покрытие. Значит, все утверждения англичан были заведомо ложными.
С перемещением Верховного штаба НОЛЮ в Крайову и выходом наших войск к границам Югославии упростились связи между Красной и Народно-осободительной армиями. Резко возрос поток советской помощи югославскому народу и его армии. Улучшилась координация действий армий СССР, Югославии и Болгарии.
Разгром гитлеровских войск в Югославии способствовал успеху сил народного освобождения в Албании. Наши летчики с авиабазы в Бари по указанию из Москвы не раз помогали албанским патриотам вооружением, боеприпасами, санитарным и другим имуществом. Стало более тесным взаимодействие народно-освободительных армий Югославии и Албании в борьбе против фашистской Германии.
20 октября 1944 года была освобождена столица Югославии -Белград, куда сразу же перебазировался и Верховный штаб НОАЮ. Там же в Панчиво (15 км от Белграда) стал развертываться наш новый радиоузел "Альфа" вместо радиоузла "Пурга", который впоследствии стал радиостанцией Советского посольства в Югославии.
В заключение следует сказать, что все радиооператоры Службы радиосвязи военной разведки, работавшие в составе Советской военной миссии в Югославии, успешно справились с возложенными на них задачами и заслужили благодарность и высокую оценку командования. Они не только обеспечивали военную миссию надежной радиосвязью в сложных условиях, но вместе с другими офицерами миссии принимали участие в боевых действиях против немцев, готовили по радиоделу партизан-радистов и направляли их в другие страны, поддерживали с ними радиосвязь и т.п. Все это нашло отражение в служебных характеристиках радиооператоров. Приведем некоторые из них:
"Л.Н. Долгов работал помощником начальника военной миссии в Югославии с января 1944 по февраль 1946 года. Руководил радиосвязью и практически осуществлял ее с Центром и во всем Балканском регионе, был консультантом по радиосвязи и оказал югославам большую помощь. Как командир-радист имел хорошую подготовку и со своими задачами справлялся в любых условиях. Привлекался к спецработе и показал в этом деле хорошие качества. Человек выдержанный, серьезный, вдумчивый и осмотрительный".
" Г.Л. Лихо за время пребывания в Югославии показал себя с положительной стороны, дисциплинирован, в выполнении заданий аккуратен и инициативен, много работает над повышением своего теоретического и делового уровня, а также в области подготовки партизан по радиоделу".
Исключительно положительно характеризовались Каргашин, Тюрин, Леонидов и другие. В характеристике Урванова сказано: "...Не прекращал своей работы в любых условиях, даже находясь в полном окружении противника, давал бесперебойную радиосвязь". Советское правительство высоко оценило деятельность разведчиков-рад истов, наградив их всех орденами и медалями. Так, Долгов награжден орденами Красного Знамени и Отечественной войны II степени; Лихо - орденом Красного Знамени; Каргашин -орденами Отечественной войны II степени и Красной Звезды и т.д.
Правительство Югославии также наградило всех орденом "Партизанская звезда" I или II степени.
Успешное выполнение заданий командования разведчиками-радистами в Югославии в 1944-1945 годах будет долго служить хорошим примером для всех молодых специалистов военной разведки.
Почти все радисты, работавшие в Югославии, начинали свою службу на Центральном радиоузле в Москве. Большинство из них уже имело большой опыт практической работы, выполняло спецзадания командования во время событий в Испании, Китае и других местах.
Получив хорошую закалку на практической работе, они следовали традициям лучших радиооператоров Службы радиосвязи. Высокое операторское мастерство, хорошее знание техники и умение "выжать" из нее все, на что она способна, давали нашим радистам возможность вести радиообмен на высоких скоростях и обеспечивать скоротечность сеансов связи. Они прекрасно знали эфир и свободно в нем ориентировались. Их основными характерными чертами были: беспредельная преданность Родине, постоянная ответственность за выполнение поставленных задач, высокая дисциплина, изобретательность и находчивость, войсковое товарищество и взаимопомощь.
