Намеченные в Тильзите способы урегулирования русско-турецких отношений оказались проигрышными для России. Лицемерно навязывая посредничество Франции и даже предлагая планы раздела Османской империи, Наполеон на деле стремился к устранению всякого влияния России на Балканах. Правила игры несколько изменились после "эрфуртского свидания" Александра I и Наполеона 27 сентября - 14 октября 1808 г. Франция отказалась от посредничества в русско-турецких переговорах о мире. Одновременно, согласно статье XI Эрфуртской конвенции, Россия обязывалась отказаться от варианта независимой Сербии или русского сюзеренитета над ней. Российский МИД начал подготовку непосредственных переговоров с Турцией, в результате которых сербам гарантировалось бы "... правление желанию народа соответственное под покровительством России". В связи с этим Прозоровский запросил мнение Родофиникина "о тех статьях и обстоятельствах, которые при заключении мира с Портою особливо заслуживают внимания". Главнокомандующий рассчитывал получить от своего подчиненного некий "план конституции" Сербии, который можно было бы использовать на переговорах. К ним он намеревался привлечь и сербских представителей, например, председателя Совета Миловановича.
Выполняя данное поручение, 2 ноября 1808 г. Родофиникин послал Прозоровскому специальную "записку" о политическом будущем Сербии, которую главнокомандующий, прокомментировав, отправил императору. Документ определял статус Сербии как полную внутреннюю автономию с даннической зависимостью от Порты. Особый интерес представляют разделы "записки" "о верховной власти" и "о политических сношениях Сербии". Русские дипломаты отдали предпочтение монархическому принципу организации власти в автономии, отметив, что никакой альтернативы Карагеоргию на посту "князя" просто не существует. Сдерживающим элементом системы управления им виделся "Совет в виде сената, в котором председательствует князь, а под ним имеет место заседания российский консул, или агент".
"Записка" Родофиникина и комментарии к ней Прозоровского предполагали активное вмешательство русской дипломатии во внутренние дела Сербского автономного княжества. Однако эти планы были продиктованы отнюдь не только стремлением извлечь из повстанческого движения максимальные политические дивиденды. Очевидно, Родофиникин и Прозоровский учитывали прежде всего объективные реалии тогдашней ситуации в Сербии: слабость государственной организации, находящейся в стадии формирования, старейшинский сепаратизм и борьбу за власть, наконец, борьбу великих держав за преобладание на Балканах. 8-9 ноября Родофиникин несколько конкретизировал свою позицию по вопросу о структуре власти в Сербском автономном княжестве. Он предложил преобразовать Совет в высший судебный орган, Народный суд, а всех главных воевод (Я. Ненадовича, С. Марковича, М. Стойковича, М. Миловановича, П. Добрянца, Л. Лазаревича) собрать в новое правительство — Сенат, которое разделит власть с Карагеоргием. Такое решение конституционного вопроса Родофиникин справедливо рассматривал как способ ликвидации местного сепаратизма воевод и урегулирования внугристарейшинского конфликта.
Он в то же время считал, что препятствием к осуществлению данного плана будут и Карагеоргий, и главные (великие) воеводы, и группировка Миловановича. Чтобы спокойно провести реформу управления, Родофиникин советовал на время ее (2-3 месяца) пригласить Карагеоргия в расположение Молдавской армии к Прозоровскому, а старшего сына вождя вместе с сыновьями других воевод отправить на обучение в Петербург в качестве "аманатов" (заложников); Миловановича и его сподвижника Милое Петровича "на долгое время, если не навсегда", удалить из Сербии. Последние предложения уже с головой выдают в Родофиникине высокомерного "генерала" (так называли его сер
бы), уверенного в том, что можно чинить произвол для достижения высших целей.
Официальный Петербург доброжелательно отреагировал на некоторые идеи "записки". Вместе с тем, царь выразил желание, чтобы "российский агент пользовался властию, основанною на взаимной доверенности, отдаляя все то, что может оскорбить самолюбие народа...". Александр I считал, что "во-первых, нужно бы узнать мысли и желания сербского народа, а потом стараться удовлетворить оные по мере податливости". Но в дальнейшем от попыток разработки государственного строя повстанческой Сербии Петербург отказался.
Необходимо, однако, учитывать, что составлением планов реформы осенью 1808 г. Родофиникин занимался в условиях нового обострения внутристарейшинского конфликта. Еще в сентябре Порта в очередной раз попыталась выйти на переговоры с повстанцами посредством греческих церковных иерархов. Медиатором на этот раз выступил видинский митрополит Дионисий. Он пригласил на встречу и разговор белградского митрополита Леонтия, которого попросил самого подобрать себе в спутники лиц, представляющих сербское руководство. Встреча состоялась в с. Голубиня близ Пореча 1 октября 1808 г. В ней приняли участие с сербской стороны, помимо митрополита Леонтия, переодетый сербским старейшиной Родофиникин, а также противник Миловановича секретарь Совета Стефан Живкович. В ходе разговора Дионисий заявил, что сербы могут получить от Порты в 10 раз больше уступок, если они откажутся от иностранных гарантий и покровительства их автономии. Ответ был послан Дионисию через месяц. В соответствии с рекомендацией Прозоровского в нем говорилось, что решение сербского вопроса никак не может быть отделено от русско-турецких переговоров о мире.
Таинственность, окружавшая встречу в Голубине, состав ее участников и маскарадный прием Родофиникина позволили группировке Миловановича реанимировать миф о продаже греками Сербии туркам. Чтобы сорвать эту сделку, председатель Совета предложил послать депутации в Париж и Петербург и "узнать, что делают цари и какие имеют намерения". Родофиникин жаловался, что он вынужден был в целях предосторожности уничтожить имеющиеся у него документы переписки.
В конце ноября 1808 г. в с. Топола, где собрались сторонники Кара-георгия, с подачи Миловановича он был утвержден верховным наследственным правителем. Затем 5-12 декабря в Совете, по инициативе того же Миловановича, прошло разбирательство деятельности лиц, участвовавших в переговорах в Голубине (митрополита Леонтия, С. Живковича и писаря Родофиникина Н. Поповича). По результатам дознания Живкович был изгнан с поста секретаря Совета. После этого вышеназванный орган оказался под полным контролем Миловановича.
Минуя скупщину старейшин, 14 декабря Совет подтвердил статус Карагеоргия, определенный в Тополе. Сам вождь обязывался принимать решения в договоре с Советом. Об этом сообщалось в дипломах вновь назначенным нахийским комендантам. Таким образом обеспечивалась поддержка новой модели управления на местах и, с другой стороны, местные власти ставились под контроль центра. Принятием "конституционного акта" 1808 г. группировка Миловановича закрепила успех, достигнутый ею в ходе клеветнической кампании против Родофиникина и близких ему лиц. Как показало будущее для полной победы этого было недостаточно. Второй круг оппозиции составили великие воеводы Я. Ненадович, М. Стойкович, П. Добриняц и некоторые другие.
