Имя Священномученика Вениамина (Казанского), Митрополита Петроградского и Гдовского, известно ныне в России каждому православному человеку. Незлобивый, скромный, молитвенно настроенный Владыка, взошедший в трагическом 1917 году на кафедру столичного города Российской Державы и сохранивший верность Церкви до смерти, смерти крестной в 1922 году, начал почитаться как Святой уже в 1920 –е годы. И его прославление в Отечестве, состоявшееся в 1992 году, было воспринято всеми верующими как нечто совершенно естественное и необходимое. Уже составлено несколько версий жития Митрополита, но некоторые подробности его святительского служения до сих пор остаются не явленными миру или малоизвестными. К числу таковых подробностей относится работа Владыки с представителями славянских общин и Церквей в Петрограде.
Мне удалось разыскать в Российском Государственном Историческом Архиве малоизвестный автограф Святителя, который является ценным свидетельством его заботы о Сербской Церкви.
Предлагая его вниманию благочестивых читателей, я нахожу необходимым сопроводить его кратким обзором положения Сербской Православной Церкви в 1916-1917 году.
Полный текст архивного дела состоит из двух посланий.
1. « Святейшему Правительствующему Синоду, Вениамина, епископа Гдовского, временно управляющего Петроградской епархией, рапорт.
На имя бывшего Митрополита Петроградского, Высокопреосвященного Питирима, прислано от Высокопреосвященного Димитрия, митрополита Сербского, письмо от 15 февраля текущего 1917 года за №49, полученное здесь 11 сего апреля, в каковом письме Высокопреосвященный Димитрий просит ходатайства пред Святейшим Синодом о распоряжении относительно высылки собранных на нужды пострадавших сербских священников денежных пожертвований чрез Российскую миссию на Корфу.
Настоящее письмо Высокопреосвященного Митрополита Димитрия поставляю долгом своим благопочтительнейше представить при сем Святейшему Правительствующему Синоду.
Вашего Святейшества покорнейший послушник Вениамин епископ Гдовский, временно управляющий Петроградской епархией».
На листе пометка: «Хозяйственное управление Святейшего Синода, 2 мая 1917 года».
Из сопроводительных документов следует, что само письмо Святитель Вениамин составил 14 апреля 1917 года.
2. Письмо Митрополита Димитрия.
«Ваше Высокопреосвященство, Высокоуважаемый во Христе брат и друг,
Честь имею известить Ваше Высокопреосвященство, что церковь Русского Посольства в Риме уже мне послала около 240 итальянских лир, собранных на празднике Нового года по решению Святейшего Синода на нужды пострадавших сербских священников.
С других сторон я ещё ничего не получил, а священники страдальцы, как те, которые пленены у наших врагов, так и те, которые остались во Отечестве, вопиют и повседневно обращаются с просьбами ко мне, требуя спешной помощи. Вследствие этого я братолюбиво прошу ваше Высокопреосвященство, исходатайствовать у Святейшего Синода, или куда надлежит, чтобы собранные суммы были мне посылаемы через здешнюю русскую миссию. Это был бы самый спешный способ скорой помощи пострадавшим сербским священнослужителям и их семьям, которые и без этой настоящей общей нужды были очень плохо обезпечены (доходами).
Если возможно, прошу ваше Высокопреосвященство известить меня о результатах этой моей просьбы.
… Димитрий, архиепископ Белградский и Митрополит Сербии. Корфу, 15 февраля 1917 года».
(РГИА. Ф. 799, оп. 31, Д. 26, Лл 1-2).
Для Владыки Вениамина письмо Митрополита ( впоследствии – Патриарха) Димитрия (Павловича) было не первым соприкосновением с жизнью зарубежных славян. В 1915 году он молился вместе с сербами, православными чехами и представителями Петроградского Славянского общества на торжественной службе по поводу побед Русской Императорской Армии в Галиции.
Несомненно, мольба о помощи оставила глубокий след в душе Священномученика.
Никого не могли оставить равнодушным вести из Сербии, захваченной в 1915 году войсками Четверного союза.
Вот как описывал положение порабощённой страны Святитель Николай (Велимирович): «Большая часть сербского духовенства уведена в плен, особенно молодые, наиболее выдающиеся священники. В период своего первого вторжения в 1914 году австрийцы в одном из военных приказов обещали премию в двести крон каждому солдату, если тот возьмет в плен и приведет живым сербского православного священника. Я не стану здесь повторять то, о чем, по-видимому, ведает английский свет, — обо всех зверствах, учиненных австро-венграми над сербским духовенством. Все сербские епископы изгнаны частью в Венгрию, частью в Болгарию, вместе с сотнями иереев и монахов.
…Сербских священников оскорбляют, бросают в застенки, подвергают пыткам. С насмешкой «советуют» им отправляться на курорты, дабы народ думал, что в церквах не служится Литургия из-за болезни священника.
Сербские женщины и дети, и калеки, и слепые теперь [в Сербии] молятся Богу шепотом. И сегодня по воскресным дням со скорбью подходят они к церковным дверям и порогам, падают перед ними на колени и, приложившись к ним устами, тихо и неслышно возвращаются домой» (Творения Святителя Николая Сербского (Велимировича). Духовное возрождение Европы. Пер. С. Фонова, общ. Ред. И. М. Числова. М. Паломник. 2006. С. 38-39).
Хотелось бы привести здесь одну практически неизвестную в нынешней России подробность невзгод Сербской Церкви того времени.
В 1916 году Австро-Венгрия стала испытывать острый дефицит цветных металлов, так как расходование их на военные нужды превысило все имевшиеся планы. В связи с этим было принято решение о реквизиции православных церковных колоколов и медных частей покрытия куполов. Сначала венгерский премьер (и один из виновников Первой мировой войны) Иштван Тиса и министр религиозных дел Бела Янкович планировали сохранить те колокола, которые были отлиты до 1700 года, однако затем все ограничения пришлось отменить по требованию армии. В конце 1916 года некоторые сербские общины ходатайствовали перед военными властями о том, чтобы акции реквизиции не проводились хотя бы в дни святок, однако в Мокрене и Кумане колокола были сброшены на третий день Рождества. К октябрю 1917 года в Темешварской епархии австрийцы уничтожили все церковные колокола (См. Кециh Д. Реквивиранье звона српских православних храмова Темишварске епархиjе// Zbornik Matice srpske za istoriju, 1999, br. 59-60. C. 179-181). Столь же драматично обстояло дело и в других епархиях Сербской Церкви. По этому поводу высказался и Святитель Николай – в одной из проповедей в Лондоне он заявил, что над всей сербской землёй смолк колокольный звон: «По всей Сербии не осталось и колоколов. Немцы посбрасывали их с сербских храмов; по-видимому, их переплавляют в пушки» (Творения… там же.).
Между тем, в 1918 году австро-венгерские военные власти провели изъятие медных дверных ручек в обеих столицах – Вене и Будапеште. Но всё это не спасло Австро-Венгрию от поражения…
После эвакуации сербской митрополии осенью 1915 года на остров Корфу, для поддержания связи между Русской и Сербской Церквами в Петроград был направлен епископ ( впоследствии Патриарх) Варнава (Росич), питомец русской духовной школы, в 1910 году хиротонисанный во епископа Косово-Польского, Велесского и Дебарского. 6 августа 1916 года владыка Варнава участвовал в рукоположении епископа Салмасского Пимена (Белоликова) (Ходаковская О.И. Священномученик Пимен (Белоликов), епископ Семиреченский и Верненский. Изд. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2000. С. 193). Владыка Варнава, как отмечал его биограф В.А.Маевский, отличался русофильством, он часто гостил у члена Совета Петроградского Славянского Благотворительного Общества И.С.Пальмова. Наталья Масленникова пишет (http://www.radonezh.ru/monitoring/11248.html) о том, что миссия Варнавы началась в мае 1916 года; владыка собирал пожертвования для сербской армии, встречался с архиепископом Антонием (Храповицким). Миссия Варнавы (Росича) продолжалась и в революционные времена 1917 года (он отбыл из России, по некоторым сведениям, 18 октября 1917 года).
Продолжал активную деятельность настоятель Сербского подворья в Москве архимандрит ( впоследствии епископ) Михаил (Урошевич) В 1915 году он начал публиковать на русском языке 5-томное собрание своих сочинений, посвященное памяти сына, погибшего на войне. В предисловии к ним отец Михаил выражал надежду на создание Всеславянской Империи во главе с Россией
Кроме информации, поступавшей от Варнавы и Михаила, Славянское Благотворительное общество и русская общественность, а также Святейший Синод, могли черпать сведения и из писем самого митрополита Димитрия, адресованных русским иерархам и благотворителям.
15 декабря 1915 года Митрополит Димитрий направил в Славянское Благотворительное Общество письмо на имя члена Совета организации И.С.Пальмова. В этом письме он дал характеристику оккупационным властям на сербских землях: «Особенно любят злоставить ( серб. «злоставльати» - издеваться – А.П.) и убивать священников крайне мучительною смертию, церкви разрушать и осквернять разным образом»: австрийские солдаты топтали ногами антиминсы, обдирали с икон драгоценные оклады и т.д. По поручению Совета Председатель Общества академик Алексей Иванович Соболевский должен был ответить Святителю Димитрию, что в связи с организацией двух санитарных отрядов казна Общества практически опустела, можно было выслать только 1216 аршин сукна. Ожидалось, что средства Общества будут пополнены за счёт кружечного сбора, назначенного в церквах на 1 февраля 1916 года (ЦГИА СПб, Ф. 400. Оп. 1. Д. 1518. Лл. 98-100. Письмо А.И.Соболевского Митрополиту Сербскому Димитрию (Павловичу) от 24 января 1916 года).
5 и 6 февраля 1917 года в церквах прошёл тарелочный сбор в пользу славян, 14 февраля был проведён «Галицко-Сербский день» - кружечный сбор с продажей портретов Короля Сербии Петра, Престолонаследника Александра, Черногорского Короля Николы и герба Галиции.
И всё же из письма Митрополита Димитрия Владыке Питириму (Окнову, также человеку консервативно-славянофильских убеждений) следует, что помощь из России продолжала оставаться недостаточной.
И всё же – Сербия смогла победить и залечить все нанесённые войной раны. И помогла ей в этом молитвенная поддержка Священномученика Вениамина.
