Главная страница

Мы в соцсетях











Песни родной Сербии







.......................




/23.12.2013/

Cербская заноза в теле американской демократии.


     
     
     «Мы живем в эпоху воинствующего зла,
      а верного чутья для распознания и определения его не имеем».
      И.А.Ильин
     
     I. О моей демократии.
     Мне 55 лет. Я живу в России и преподаю историю в колледже. Из чего нетрудно представить моё отношения к американцам и к тому, что у них - там, в Америке. Чудовищный негатив! Отношение это сформировалось не вдруг. Сначала были свинцовые штампы холодной войны: плохо всё, что хоть как-то касается США. Помню общешкольное комсомольское собрание, на котором мы обсуждали один голливудский фильм. На мой вопрос, почему мы обсуждаем то, что никто из нас не видел, старшие товарищи дали понять: смотреть этот фильм нельзя и даже опасно.
     Были моменты, когда сознание немного пробуждалось, и тогда казалось, что-то тут не так. В 82-м, в качестве гида переводчика судьба забросила меня в Среднюю Азию. Никогда не забуду потрясающего впечатления от восточного рынка с балкона шестого этажа гостиницы в Душанбе. Там, внизу, подо мной я увидела, как перекрикивалась, переливалась яркими красками, бурлила и радовала меня настоящая, неведомая доселе жизнь Востока. Мои многочисленные восторги во время этого путешествия немного смазала сцена прощания с гостиницей. Когда чемодан был уже собран, и оставалось лишь выйти из номера и закрыть ключом дверь, я вдруг обнаружила змею, ползущую по дверной притолоке. Понятное дело, что дверь я не решилась закрывать и об этом сообщила на рецепции. Ответ администратора ошеломил меня: «Это всё – американцы. Они поселились этажом выше. Совершенно точно, что они и подсунули вам эту змею». Аргументы были очень весомы. Я даже не нашлась, что ответить, но в сознании что-то … нет, не перевернулось, но щёлкнуло.
     Перевернулось всё значительно позже, в мае 1989. В Москве тогда происходило два значимых для меня события. Первое: I Съезд народных депутатов, где меня не было, но вся страна вместе со мной жила этим новым явлением, которое, казалось, меняет всё и к лучшему. Я находилась в это время на другом собрании, менее значимом для страны, на собрании учителей Московской области. Многие из нас были с транзисторами, неотрывно следили за событиями съезда депутатов даже тогда, когда перед нами выступал руководитель МОСОБЛОНО. Его речь совсем не вписывалась в контекст новых событий. Я позволила себе задать вопрос высокопоставленному чиновнику: «Может ли учитель истории высказывать свою точку зрения на преподаваемые события?» Ответ никого не удивил: «Вы можете её иметь, но высказывать Вы должны точку зрения ПАРТИИ!». Вот тогда и произошло. Cоветская демократия обернулась своей недемократичной стороной. Коммунистические идеалы рухнули окончательно… Однако многие штампы успешно продолжали во мне жить. Некоторые из них, в том числе американский, я поставила под сомнение не так давно.
     Одна моя знакомая молодая девушка отправилась в прошлом году на учёбу в Штаты и нашла там нечто, на что совершенно не надеялась. Стала писать небольшие рассказы - зарисовки тамошней жизни. Очень талантливо получается. Американцы в её рассказах - отзывчивые, деятельные, умные… настоящие. Приведу концовку одной такой зарисовки.
     «Кто-то внушил этим людям, что каждый из них может изменить мир вокруг. Они поверили. Они выхаживают чужих детей, даже если на это уходит куча денег, они голосуют за пособия, даже если это отучит кого-то работать, они отчисляют деньги фондам, даже зная, что половину этих денег разворуют сами фонды, они создают приюты, они раздают еду, они спасают даже искалеченных собак, они волонтёрствуют, они завещают свои органы, они действительно во всё это верят... Мне пророчили, что я полюблю в этой стране что угодно, кроме людей. Господи, я никогда не любила людей больше». Во всём этом нет ни слова о политике… Но есть ответственность человека за то, что происходит вокруг. Есть общество, неравнодушное к человеку. Есть что-то, чего нам так не хватает… Они верят в демократию.
     Не так давно я оказалась в Государственном Университете ВШЭ, на лекции профессора А.Л. Рябинина и, надо сказать, не была этому особенно рада, ведь слушать пришлось об американской политической системе, к которой я никогда не благоволила. Речь шла о типологии Г.А.Алмонда различных политических культур. России, конечно, досталось на орехи. Её политической культуре, согласно такой классификации, отводилось место в разряде подданнической, значит, несостоявшейся (помнится, на этом месте было много возмущений со стороны слушателей). «В условиях существования такой политической культуры поданные интересуются, главным образом, практическими результатами деятельности правительства – в первую очередь, теми, которые имеют непосредственное отношение к их повседневной жизни». С лектором пришлось согласиться, как это ни прискорбно. Но дальше возмущение моё просто вскипело. «Чтобы ответить на вопрос о том, - явствовало из презентации лекции, - существует ли демократическая политическая культура, нам следует обратиться к политической культуре в двух относительно стабильных и преуспевающих демократиях – Великобритании и Соединенных Штатах». А это значит, что «становление в той или иной стране подобной культуры возможно лишь при условии приближения ее политической системы к системе англо-американского типа» . До cих пор не понимаю, как я усидела на месте и не выскочила из аудитории после этаких заявлений. Никакого другого пути нет, только американский ведёт к истинной демократии. Однако следующая мысль, уже не Алмонда меня просто пригвоздила к креслу: «Демократию нельзя установить, демократии надо учиться».
     Учиться демократии… Этот императив с тех пор живёт во мне, рождает мысли, планы, ассоциации, образы. Вот один из них. Знаменитая бронзовая статуя «Мальчик, вынимающий занозу», созданная около двух с половиной тысяч лет тому назад в Греции, колыбели демократии. Легенда говорит, что эта статуя была отлита в честь юного спартанца, победившего в беге, несмотря на то, что его ногу пронзил острый шип колючего растения аканта. Подавив боль, мальчик нашел в себе силы продолжать состязание, где защищал честь своего полиса (заметьте, что кроссовок тогда не было, и бегали босиком). Только после победы спартанец, наконец, вынул мучившую его занозу. Сограждане поставили ему памятник потому, что больше всего ценили в человеке мужество, волю к победе. Поставили в назидание юным, заботясь о воспитании в них чувства долга, ответственности перед своим народом. Так греки учили детей гражданственности, наивысшей из демократических добродетелей.
     II. О демократии «моих» детей.
     Моим детям по 17 лет, они тоже живут в России и учатся в колледже быть дизайнерами. Догадываетесь, как они относятся к Америке? Вы абсолютно правы: исключительно положительно. Воспитанные на американских Барби и голливудских фильмах, пропитанные их музыкой, языком, образами, они не могут не любить Америку. Критика американского образа жизни из юных уст обязательно означает влияние взрослых, т.е. неплохое воспитание, а это сейчас встречается крайне редко. Так что о демократии мои дети имеют вполне американское представление. Попытку воспитывать моих студентов на примерах сегодняшних реалий русской политики можно сравнить, разве что, с попыткой развязать Гордиев узел.
     Однако раз в год, в один из весенних дней на уроке истории мы обязательно говорим с ними о событиях, несколько травмирующем американскую идиллию. Это натовские бомбардировки Югославии и её развал. Вспоминаем многострадальную историю Сербии, о которой мои студенты имеют очень слабое представление: Косовскую битву 1389 года, подвиг Милоша Обилича, 500-летнее турецкое иго, стихи Вука Караджича, восстание Кара Георгия, защиту Россией Сербии в 1914 году и, конечно, то, что происходило на Сербской земле в 1999 году… Лица их, обычно равнодушные, меняются, становятся сначала внимательными и серьёзными, потом радостными, когда кто-то повествует о сбитом американском «Стелсе», о том, как сербы танцевали на его обломках. И, удивительное дело, хоть и «не бывает одинаковых уроков», но этот всегда во всех группах заканчивается одинаково. Кто-то подаёт клич: «Поехали в Сербию!», и остальные обязательно с восторгом поддерживают.
     Наступающий, 2014 для Сербии – страшно юбилейный. Страшно потому, что речь идёт о трагических событиях: 100-летие начала Первой мировой войны и 15-летии бомбардировок Югославии. И если в первом случае мы, защищая Сербию, пожертвовали собой (война плавно перетекла в революции, а революции – в Гражданскую войну), то во втором – мы не вступились за наших братьев и сегодня стараемся об этом не вспоминать.
     III. О демократии для сербов.
     Косово – это область в Сербии, бывшей Югославии. Косово – это святая земля для каждого серба. Западные страны во главе с США решили принести демократические ценности на Балканы и вырвали Косово из Сербии. Миротворческие вооружённые силы пытались сделать из Косова показательный анатомический театр демократизации, европеизации и стабилизации. Не получилось. Сила духа сербов оказалась сильнее. Они считают Косово своим. Там сегодня судят о человеке по тому, как он относится к косовской проблеме.
     Каждый год своим первокурсникам я говорю об этой стране, но с самими сербами я раньше никогда не общалась. И вот, прошлым летом меня пригласили в необычное путешествие. Наша экскурсионная группа, состоявшая наполовину из сербов, исколесила за две недели тысячи километров по России.
     Это были Царские дни (с 17 июля) – дни гибели царской семьи. Главное событие – Крестный ход из Екатеринбурга до Ганиной ямы, где теперь монастырь. Люди стекаются сюда со всей России. Я себе представить не могла, что можно 25 км пройти быстрым шагом без единой остановки. 50 тысяч человек, не все молодые, ночью… Русские и сербы шли вместе, как часто бывало в нашей истории.
     
     Мы очень сдружились за время путешествия, прямо - породнились. Три свойства этого народа поразили меня. Первое – то, что они похожи на детей, даже пожилые: непосредственные, очень весёлые, почти всю дорогу пели. Второе – то, что они - сербы очень любят нас - русских. Нигде, даже в родных местах, я не встречала прежде столько тепла, обращённого в мою сторону. Их песни о России привлекали внимание везде, где мы были: Сергиев Посад, Екатеринбург, Тюмень, Тобольск, Омск, Казань, Рязань, Боровск. К нам постоянно подходили обычные люди со словами поддержки, понимания, что им – сербам сейчас очень нелегко, с готовностью помочь, чем могут. Они, как и мы, слушали их сербские песни, пытались подпевать. И вот однажды, наконец, запели мы. Видели бы Вы, как они обрадовались! Просто ликовали! Наши русские песни они пели вместе с нами.
     Но больше всего меня поразило в моих новых друзьях сила их духа. У них, таких же православных, как и мы, иное отношение к вере, к церкви. И то, и другое составляет их стержень, на котором держится всё остальное. С нами в поездке были два монаха, возраста моего сына. Никто не спрашивал их, красивых статных молодых людей, с чем связан их жизненный выбор. Я только прикинула, сколько им было тогда, в 1999-м. Одному 15, другому немного больше… Особая призванность ощущалась на всех молодых людях и девушках нашей сербской половины. Одну из них, Снежану из Косова, спросили, что помнит она из тех страшных дней, когда была ещё совсем ребёнком. «Когда они прилетали,- ответила она, - я забиралась на крышу своего дома, грозила им кулаками и была уверена, что они видят меня». И такой народ пытаются поставить на колени?!
     В этом году, в канун годовщины начала бомбардировок родной Сербии в который раз я со своими студентами говорила об этой стране, о её скорбной и мужественной истории. Многие из них впервые услышали о бомбардировках 1999 года. Мы решили узнать, а что думают об этом бесчеловечном явлении сами американцы. На сайте Username is разместили заметку следующего содержания:
     «14 лет назад, весной 1999 начались натовские бомбардировки Югославии. Авиационные снаряды корёжили страну 78 дней. Это были «точечные ракетно-бомбовые удары по сугубо военным объектам». Такими объектами были железнодорожный мост вместе с проходившим по нему пассажирским поездом, колонна албанских беженцев в Косово, белградский телецентр, где погибли журналисты, операторы, техники. В итоге: не менее 2000 мирных жителей погибли и более 6000 были ранены, большинство из них – сербы. Сербов на свете живёт меньше, чем жителей в Москве. Их всего-то 10,5 миллионов. Кстати, нас очень любят. А меня до сих пор не покидает чувство стыда за то, что Россия не выступила тогда, 14 лет назад, в поддержку братьев по крови и вере. Интересно, а что думают об этом простые американцы, европейцы? Это важно и потому, что обстановка там и сейчас очень неспокойная».
     Об ожидаемом результате меня заранее предупредили англоязычные друзья: «Они ничего об этом не знают и ничего не напишут». Всё оказалось именно так. Это и есть результат. Студенты мои негодовали: «Почему им всё равно? Это же сделано их руками, это они выбирали свою власть, кто же, как ни они, должны отвечать за соделанное!!!» Я не разочарована. Такой получился урок: демократии с занозой. Заноза, может быть, и побаливает, но ведь её ещё нужно отыскать, а потом обязательно удалить, как сделал тот греческий мальчик. Правда, памятники ставят в этом случае не всем.
     
     
     Встреча в Екатеринбурге с Великой княгиней
     О.Н. Романовой. Язык общения – сербский.