- После открытия правозащитного центра и консультаций с косовскими сербами в Митровице вы написали в своем Twitter, что "люди пришли с реальными проблемами". С какими?

     

- Сложно себе представить, что на фоне критики различных правозащитников в адрес России по поводу необходимости предоставления больших прав различным немногочисленным социальным группам, совершенно незамеченным остается нарушение права на жизнь, неприкосновенность жилища и свободу передвижения в Косово.

     

Люди, которые пришли к нам на прием, говорили о проблемах безопасности – личной и своих семей. Случаи насилия над сербскими девушками, убийства, захват территории и имущества являются типичными для Косова, при этом диалог изначально неравный: с одной стороны - безоружное сербское население, с другой стороны - косовские албанцы, находящиеся под защитой военных НАТО.

     

- Кто в основном приходил на прием? Можно предположить, что пенсионеры, как представители самой социально незащищенной группы граждан?

     

- Самое печальное, что больше всего было людей среднего возраста и молодежи. Молодые рассказывали, что не могут вести хозяйство у себя на родине, что их вынуждают уезжать из косовского края, что нет возможности получить образование. Говорили также, что американские организации предлагают косовским сербам стажировку в Америке, откуда они возвращаются уже с совершенно измененным сознанием. Была "на ура" воспринята информация о том, что мы будем добиваться возможности стажировки сербских студентов из Косово в российских вузах. Убежден, что многие наши университеты хотели бы дать им возможность получить дополнительное образование или пройти профессиональную переподготовку.

     

- Как вы намерены помогать людям, чьи права в Косово нарушаются? Есть ли у вас необходимые рычаги?

     

- Прежде всего рычаги общественного реагирования и апеллирование к нормам международного права. Достаточно сложно рассчитывать на справедливое рассмотрение дел косовским правосудием. У нас есть предварительная договоренность, и мы очень рассчитываем на содействие Отдела внешних церковных связей Московской патриархии Русской православной церкви, что по ряду случаев РПЦ, имея представительство в европейских организациях, могла бы там поднимать вопросы, связанные с нарушением прав человека.

     

- Ваша пресс-служба сообщила, что своего рода "итогом" визита стал тот факт, что вам и вашей команде поставили в паспорта штампы, свидетельствующие о запрете въезда на территорию Косово. Как это произошло?

     

- Я гражданин РФ, поэтому решение незаконной администрации Косово никоим образом на меня не распространяется, это их внутреннее решение. И обжаловать его в их суде - значит признать юрисдикцию оккупационных властей. А россияне, вообще-то, с оккупационными властями обычно по-другому разговаривают. На административной линии мы развернули плакат "Косово - это Сербия, оккупанты вон".

     

Нас окружили солдаты KFOR и албанские полицейские, потребовали отдать паспорта, долго держали нас под прицелом автоматов, а потом объявили, что мы больше не можем посещать так называемую Республику Косово. Для нас это ровным счетом ничего не значит, но, тем не менее, это решение было нам озвучено.

     

- Солдаты НАТО и албанские силовики вели себя корректно?

     

- Что касается натовских миротворцев, то более или менее прилично, насколько это возможно, если учитывать, что у них в руках были автоматы. Что касается албанских полицейских, то мы другого и не ожидали - они гневно разговаривали с нами. Особенно отличались оперативники в штатском. Но мы "сквозь" них разговаривали с натовцами, которые хотя бы имеют мандат.

     

- Несколько раз в вашем микроблоге фигурируют слова "фашистский режим" применительно к происходящему в Косово. Как это понимать?

     

- Когда у гражданина нет права на жизнь, собственность и свободу передвижения, потому что его национальность отличается от национальности тех, кто управляет территорией, это называется фашистской политикой. Я этот термин позаимствовал из разговоров с сербами из Косовской Митровицы. Они сказали, что единственное, чего им не хватает, это характерных нашивок, чтобы они окончательно себя почувствовали нацменьшинством в нацистской Германии.

     

- Как теперь будет функционировать российский правозащитный центр в Косово?

     

- Постараемся решить вопросы с въездом. Наш центр будет работать. Мы обещали, мы видели реальную боль и нужду людей, которые там живут. Мы просто не можем обмануть тех, кто оказался на этой территории без помощи, без прав, без шансов на нормальную жизнь.

     

http://news.yandex.ru