Главная страница

Мы в соцсетях











Песни родной Сербии







.......................




/1.9.2004/

Памятник сербскому солдату



     

      Сербские сельские надгробия чаще всего имеют форму креста или вытянутого прямоугольника с гладкой плитой-навесом. На лицевой стороне камня — обычно крест, изображение человеческой фигуры или надпись, а на оборотной и боковых сторонах — орнамент и рассказ, повествующий о жизни усопших, их общественном положении, должностях, которые они занимали, об их любви к родной земле и военным походам. Чаще всего на камне высечено и раскрашено изображение воина. Если он умер, будучи уже крестьянином-хлебопашцем, дома от смертельной болезни, а не от кровавой раны, полученной в сражении, каменотес все равно не преминет написать: бывший солдат, храбрый солдат, имел столько-то ранений, сражался за родину.

     Кладбища вели своеобразную летопись своего времени. У летописца-каменотеса не было ни времени, ни желания высекать картинки повседневной жизни. Слишком много тогда воевали. Юноша в феске (памятник 1876 года) участвовал в Яворской битве во время сербо-турецкой войны. У него суровое лицо святого праведника и вместе с тем непокорность в глазах. Вся фигура очерчена одной линией. На тыльной стороне — традиционная надпись, цель которой — привлечь внимание путника: «Сербом рожденный, приди и скажи: прости его бог. Здесь покоится юный Ранко Джорджевич, родом из Белуши, бывший солдат, проживший 21 год...» Для другой надписи деревенский каменотес выбрал лукаво-насмешливый тон: «Здесь покоюсь я, а ты читаешь, лучше было бы наоборот, чтоб ты лежал, а я читал...»

      Кладбища разбросаны повсюду — у дорог, в горах, среди сливовых садов и по берегам рек. Стоят сербские воины. Стоят в вечном дозоре. Корявыми буквами выведены короткие жизнеописания: «Жили Стоян со Стоянкой, но пришла война...», «Жили Момир и Момирка, жили в любви и согласии, да случилась война...» Приходила война... Мужчины шли в атаку, женщины впрягались в плуг. Тиф косил людей. «Стой, погоди... они боролись храбро. За Сербию отдали молодую жизнь. Боец II полка моравской дивизии. Гайдук умер в присутствии властей. Ушла за костями и сама сложила кости. Ушел за костями, да и он сложил кости. Полную телегу костей привез внук Милорад. Погоди, родимый. Присядь в траву, отдохни немного. Прочти эти грустные строки. Помяни сербского воина».

      Если любят шутку в Сербии, как ей не быть и тут? Такой шуткой каменотес творил эпос. Причитания сдабривал острым словцом. И вот уже памятники, словно люди, взявшись за руки, ведут хоровод. «Стой, погоди, здесь лежит храбрый воин Стоядин Перишич, жил он, когда тебя еще на свете не было, две войны отвоевал, в первой был наводчик, во второй — возчик; в первой войне турок побил, во второй — австрияков; хозяйство свое на немощные руки оставил; жена его Мара без устали воз свой тянула, детишек кормила; Стоядин для Сербии не жалел себя; три раны получил; от первой раны еще мог бы подняться, от второй сумел бы оправиться, да от третьей, смертной раны сложил он голову...» Слова грустные, а изображен веселый рослый парень, брови дугой и лукавый взгляд.

      Эти памятники стали появляться в XIX веке и теперь ушли в прошлое. Народное слово искренне, как народная песня. Иногда оно острое, иногда ласковое, иногда жалостливое. Будто каменное войско поднялось и стоит до сих пор, чтобы не забывали мы, как эти люди жили и погибали.

     

      Старые сербские крестьянские кладбища с их простыми надгробиями правдиво повествуют о судьбе людей. Хоронили, как правило, у дорог (по-сербски "край пута"), отсюда и название памятников - крайпуташи.