В будущем году исполнится ровно 130 лет независимости славянской православной Болгарии – независимости, завоеванной русскими штыками и русской кровью. А решающей победе русского оружия в той войне с Турцией наступает юбилей. Именно в ноябрьские дни 1877 года пала османская твердыня Плевна.
«Всем Нашим любезным верноподданным известно то живое участие, которое Мы всегда принимали в судьбах угнетенного христианского населения Турции. Желание улучшить и обеспечить положение его разделяет с Нами и весь Русский народ, ныне выражающий готовность свою на новые жертвы для облегчения участи христиан Балканского полуострова.
Кровь и достояние Наших верноподданных были всегда Нам дороги; все царствование Наше свидетельствует о постоянной заботливости Нашей сохранять России благословения мира. Эта заботливость оставалась Нам присуща в виду печальных событий, совершившихся в Герцеговине, Боснии и Болгарии. Мы первоначально поставили Себе целью достигнуть улучшений в положении восточных христиан путем мирных переговоров и соглашения с союзными дружественными Нам великими европейскими державами. Мы не переставали стремиться, в продолжении двух лет, к тому, чтобы склонить Порту к преобразованиям, которые могли бы оградить христиан Боснии, Герцеговины и Болгарии от произвола местных властей. Совершение этих преобразований всецело вытекали из прежних обязательств, торжественно принятых Портой пред лицом всей Европы. Усилия Наши, поддержанные совокупными дипломатическими настояниями других правительств, не привели однако к желаемой цели. […]
Исчерпав до конца миролюбие Наше, Мы вынуждены высокомерным упорством Порты приступить к действиям более решительным…»
Эти слова, объяснявшие причины объявления Россией войны Османской империи, прозвучали для всего мира в манифесте Царя Александра II от 12 (24 н.ст.) апреля 1877 года.
Началу войны предшествовали восстания славян Болгарии и Боснии против турецкого владычества в 1875-1876 гг. – восстания, подавленные с особой жестокостью, не вызвавшей, впрочем, возмущения у т.н. цивилизованных государств Запада. Россия тщетно пыталась мобилизовать против Турции широкое общественное мнение Европы, взывая к чувствам не только христианской солидарности, но и общечеловеческой гуманности. Но Европа была глуха.
В тогдашней России уже активно действовало революционное подполье, вовсю фрондировали против самодержавия салоны либеральной публики. Но дело освобождения балканских славян из-под иноземного и иноверного гнёта воспринималось во всех слоях русского общества как дело глубоко патриотическое и справедливое. Когда в 1876 году Сербия и Черногория, недостаточно подготовившись, всё же решили объявить Турции войну, Россия послала на помощь югославянским княжествам своих добровольцев. В обществе организовывались комитеты помощи и поддержки борющимся славянским братьям.
Российская власть находилась в сложном положении. Ведь за двадцать с небольшим лет до этого в аналогичной ситуации, также заставившей Россию начать войну против Турции, либеральная Европа оказалась не на стороне угнетённых христианских меньшинств Османской империи, а на стороне последней. И война закончилась поражением России. Не повторится ли история на этот раз, не возникнет ли снова общеевропейский фронт против России? Этим объяснялись долгие колебания императора Александра II. И всё-таки Россия, уже освободившаяся к тому времени от позора крестьянского рабства, приняла вызов.
«Борьба с восточным врагом обратилась для России сперва в защиту христианской веры, а в последующие века в освобождение угнетённых единоверцев и единоплеменников. И тот же освободительный характер приняла и самая большая из её войн с врагом западным. Всё это сообщает войнам, ведённым Россией, характер, совершенно отличный от войн, ведённых другими народами, и придаёт им отпечаток той высшей гуманности, за которую на этом свете не существует человеческой награды, - писал выдающийся русский военный историк А.А.Керсновский. – Русский офицер и русский солдат полагали свою душу «за други своя»… И если бы удалось собрать в один сосуд всю кровь, пролитую ими на протяжении веков на полях Германии и Франции, Галиции и Польши, в горах Болгарии и Армении, то единственной надписью на этой чаше могло бы быть: «Не нам, не нам, а имени Твоему»».
В войне 1877-78 гг. выдвинулись новые герои-полководцы Русской армии. Решающая стратегическая роль в окончательном разгроме турок принадлежала Передовому отряду под командованием генерал-адъютанта (будущего фельдмаршала) И.В.Гурко. Но подлинным народным героем этой войны стал Михаил Дмитриевич Скобелев, прозванный «Белым генералом». Частенько «он выезжал на белом коне, в белом кителе и белой фуражке, представляя отличную цель для противника. Действовал так не из бахвальства, а приучая войска к храбрости и по необходимости лично производя рекогносцировку местности», - пишет о нём А.Шикман в биографическом справочнике «Деятели отечественной истории» (М., 1997). Он проявил блестящие боевые качества ещё при покорении Средней Азии, став генералом в 33 года. Одновременно с этим он приобрёл массу недоброжелателей среди военных карьеристов не только своими качествами, но и своей независимой позицией и отсутствием всякого низкопоклонства перед вышним начальством. Скобелев определённо занимал весьма либеральные и славянофильские позиции, а по некоторым данным – даже симпатизировал революционерам-народникам. Для тех же, кто нюхнул с ним пороха, он был, по старому русскому определению, «слуга Царю, отец солдатам».
Пренебрежение высшего командования к Скобелеву выразилось в том, что ему вначале даже не дали штатную должность, и Скобелев пошёл на войну простым добровольцем, хоть и в генеральском чине. Он стал «неформальным вождём» русского воинства в тяжёлых боях под Плевной. Только тогда ему наконец-то согласились поручить… дивизию.
Вот ряд эпизодов, описанных Василием Ивановичем Немировичем-Данченко (старший из пяти братьев, одним из которых был выдающийся драматург), известным писателем, бывшим корреспондентом на той войне:
«Любовь солдат к нему была беспримерна.
Раз шел транспорт раненых. Навстречу ехал Скобелев с одним ординарцем. Желая пропустить телеги с искалеченными и умирающими солдатами, он остановился на краю дороги...
- Скобелев... Скобелев! - послышалось между ранеными.
И вдруг из одной телеги, куда они, как телята, свалены были, где они бились в нечеловеческих муках, вспыхнуло «ура»... Перекинулось в другие... И какое «ура» это было! Кричали его простреленные груди, губы, сведенные предсмертными судорогами, покрытые запекшейся кровью!..
После одной из рекогносцировок едва-едва идет солдат, раненный в голову и грудь. Пуля прошла у него под кожей черепа. Другая засела ниже левого плеча. Увидев генерала, раненый выпрямляется и делает «на плечо» и «на караул!». Совершенно своеобразное выражение солдатского энтузиазма.
Офицера, смертельно раненного, приносят на перевязочный пункт.
Доктор осматривает его - ничего не поделаешь... Конец должен наступить скоро.
- Послушайте, - обращается несчастный к врачу... - Сколько времени мне жить?
- Пустяшная рана, - начал было тот по обыкновению.
- Ну... довольно... Я не мальчик, меня утешать нечего. Сам понимаю... Я один - жалеть некому... Скажите правду, сколько часов проживу я?
- Часа два-три... Не нужно ли вам чего?
- Нужно.
- Я с удовольствием исполню...
- Скобелев далеко?..
- Шагах в двухстах...
- Скажите ему, что умирающий хочет его видеть...
Генерал дал шпоры коню, подъехал. Сошел с седла... В глазах у раненого уже затуманилось...
- Как застилает... Генерал где?.. Не вижу.
- Я здесь... Чего вы хотите?
- В последний раз... Пожмите мне руку, генерал. Вот так... Спасибо!..
Под Плевной - умирающий офицер приподымается...
- Ну, что наши?..
- Отступают...
- Не осилили?
- Да... Турков тьма-тьмущая со всех сторон...
- А Скобелев - цел?
- Жив...
- Слава Богу... Не все еще потеряно... Дай ему...
Опрокинулся и умер с этой молитвой на губах за своего вождя...»
Сильная крепость Плевна, обороняемая сначала 25-тысячной (потом её численность возросла до 50 тысяч) турецкой армией под командованием Осман-паши, закрывала русским войскам возможность вести глубокие стратегические операции. Плевна стала бельмом на глазу у нашего командования. Трижды в течение лета 1877 года предпринимали наши штурм Плевны, и всякий раз неудачно.
Последний штурм – 30 августа (11 сентября н.ст.) был особенно кровопролитным. Русские войска под личным предводительством Скобелева всё-таки взяли у турок укрепления, бывшие ключом к Плевне, но… высшее командование решило пожертвовать победой, коль скоро это победа Скобелева. Его отряду не дали необходимых подкреплений для развития успеха…
Тем не менее, все эти штурмы не прошли даром. Плотно осаждённая в Плевне турецкая армия слабела с каждым днём. И вот, после того, как ею была предпринята неудачная попытка вырваться из кольца блокады, она, наконец, положила оружие. Случилось это 28 ноября (10 декабря н.ст.) 1877 года.
Путь на Стамбул – древний Константинополь – был открыт. Но тут в дело вмешалась европейская дипломатия, заставившая Россию прекратить войну уже на самой окраине Царьграда. Политические итоги во многом перечеркнули военную победу России. Правда, болгары, наконец, получили собственное государство, но под формальным протекторатом Турции (полная независимость была провозглашена только в 1908 году) и с пришлой немецкой династией во главе. Но Россия не приобрела практически никаких материальных выгод.
Впрочем, это ещё больше оттеняет тот общечеловеческий смысл побед, которые одерживала Россия. В памяти болгар навсегда остался Белый генерал, ведущий русские войска в атаку за свободу братского народа…
По материалам RPМонитор
