О современной ему проповеди он говорит, как о собрании бесконечно повторяемых, затрепанных, обесцененных и сухих фраз. Настоящее слово, евангельская речь, слово истины для него должно быть как гром. Всю свою жизнь он ищет именно такого слова, такой громоподобной речи.